Российских бизнесменов все чаще заботит вопрос преемственности: чтобы как можно раньше выяснить, есть ли у их детей предпринимательское будущее, они отдают малышей в частные бизнес-школы, а детей-подростков — в руки опытных консультантов
Четыре года назад владелец одной производственной компании обратился к консультантам с просьбой помочь его ребенку определиться с выбором специальности. Клиент пояснил, что ему не важно, станет ли сын менеджером, специалистом или захочет открыть собственное дело, но в глубине души надеялся увлечь сына бизнесом «Это был наш первый подопечный, — рассказывает Светлана Емельянова, генеральный директор консалтинг-центра «Шаг». — Опыт оказался интересным, и мы обратились с предложением поучаствовать в проекте к остальным клиентам, возраст детей которых подходил под определение «плюс-минус подросток». Потом сработал метод сарафанного радио: кто-то узнавал о проекте от друзей и просил позаниматься с его ребенком тоже. «Средний возраст наших “студентов” — 16-17 лет, самому младшему из тех, кто проходил собеседование, было 12 лет, самому старшему — 21. Некоторые папы из нашей практики задумывались о передаче наследства, когда чадам было 4-5 лет», — улыбается Емельянова.
Где у них кнопка
Консультанты «Шага» разрабатывают для решения различные бизнес-кейсы и водят детей на экскурсии в компании, где они могут пообщаться с топ-менеджером и задать любой вопрос: почему это стоит тут, кто принял решение открыть магазин там, зачем предприятию такой станок и можно ли его чем-то заменить. После обучения (его стоимость складывается из стоимости консультанта в час) родители хотят получить однозначный ответ: где у детей «кнопка», которая позволила бы сделать из них предпринимателей, говорит Емельянова. Но консультанты делать этого не вправе, их задача — давать рекомендации, разводит руками эксперт.
«Двадцать два года назад мы начали преподавать курсы экономики для старшеклассников, и в какой-то момент ребята попросили нас организовать полноценную бизнес-школу», — рассказывает Елпидифор Самышкин, исполнительный директор частной школы «Взмах» в Петербурге. Дети в ней учатся не до конца мая, а до конца июня. Первый летний месяц они проходят производственную практику: кто-то пробует себя в издательском бизнесе, кто-то принимает участие в маркетинговых опросах.
Навыки для той или иной работы у них уже есть, ведь параллельно основному процессу обучения учащиеся школы постоянно играют в деловые игры: учатся торговать на аукционах, разрабатывают инвестиционные проекты и бизнес-планы будущих предприятий, находят на рынке интересные ниши, рассказывает Самышкин. Некоторые игры длятся день, и в них участвуют по 200-250 человек, а некоторые, например игра на бирже, — два-три дня, в течение которых школьники отслеживают изменения котировок валют.
Папа продул
В играх этой школы участвуют дети и из других школ. «Мы туда ездим из года в год, весной, — рассказывает Елена Афанасьева, педагог московской “Школы сотрудничества” (одна из учениц школы, Катя Зайцева, в этом году заняла первое место на всероссийской олимпиаде по экономике). — Игра, в которую мы вместе играем, называется “Регион”. Дети проживают жизнь предприятия полного цикла: выпускают и продают товар, делают патенты, сдают в налоговую инспекцию декларации, берут банковские кредиты и платят проценты». В азарт входят даже папы-бизнесмены, которые однажды тоже напросились в команду. «Я своими глазами видела, как один из них бился в раздевалке и говорил маме: «Мы проиграли, потому что ты отправила меня за ребенком в детский сад!» — смеется Афанасьева. В течение года ее дети играют и в другую игру. «Мы специально приглашаем преподавателя по моделированию экономики и менеджмента и с его помощью учимся производить продукцию на рынке одинаковых товаров», — рассказывает педагог.
Естественный отбор
«Предприниматели — от купцов до ремесленников — всегда обучали своих детей, — аргументирует Емельянова. — Ребенка чаще всего отдавали “в люди”, обязывали пройти длинный путь от низших позиций к высшим в других компаниях и лишь после обучения забирали в бизнес». И это более органичный способ по сравнению с погружением в родительский бизнес сразу, полагает Емельянова.
«Предпринимательские способности — а это прежде всего умение видеть спрос и способность к риску — действительно могут проявляться в самом раннем возрасте», — комментирует Владимир Буев, вице-президент Национального института системных исследований проблем предпринимательства (НИСИПП). Например, если ваш ребенок купил что-то по одной цене, а за углом продал эту вещь в два раза дороже, коммерческие навыки он уже проявил, улыбается эксперт: способность к риску у такого ребенка есть. «Консалтинговые услуги и бизнес-школы особенно полезны родителям — владельцам бизнеса, которые часто принимают решение передать свое дело детям, а те этого не хотят», — подчеркивает он.
«В начале 90-х гг. в школу приводили детей в основном обычные служащие и инженеры, которые задумывались над тем, как жить в новых условиях, — вспоминает Самышкин. — Потом стали появляться дети предпринимателей, сегодня они составляют большую часть обучающихся, чуть меньше в школе детей наемных менеджеров и еще меньше — детей чиновников». По его наблюдениям, выпускники школы «Взмах» без труда поступают в разные вузы, умеют планировать свое время, о чем говорит тот факт, что многие из них на последних курсах начинают работать, а некоторые открывают свое дело. Школа провела 18 выпусков и около 25% выпускников работают в собственном бизнесе, заключает Самышкин.
Юлия Пасс
автор и руководитель проекта по профориентации для старшеклассников «Prоект PRO»
Развивать в детях предпринимательские навыки так же важно, как обучать их языкам, музыке, рисованию и прочим предметам. Потому что ни в одной деловой игре нельзя полагаться на везение, победу приносит разное сочетание качеств: умение анализировать, рисковать или, наоборот, выжидать, оценивать позиции конкурентов, управлять финансами, выбирать стратегии и т. д.
Фото: М. Стулов