Судебная практика по применению федерального закона №134 от 8 августа 2001 года «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проведении государственного контроля (надзора)» В первой части обзора мы коснулись дел, рассмотренных в Новгородской, Кемеровской и Оренбургской областях и в Республике Карелия.
Продолжаем рассказ о том, как применялся Федеральный Закон № 134 в других регионах России.
Управлением Госторгинспекции по Курганской области было вынесено постановление о привлечении предпринимателя К. к административной ответственности – штрафу в 1200 рублей за нарушение правил торговли и продажу товаров без информации для покупателей, в том числе реализации иностранных товаров без информации на русском языке, реализации товаров без маркировки. Отказывая в удовлетворении иска, суд исходил из правомерности действий контролирующего органа. Арбитражный суд Уральского округа в своем постановлении по делу признает: «Вывод суда соответствует закону и материалам дела по следующим основаниям. Из материалов дела видно, что протокол об административном правонарушении составлен управлением Госторгинспекции по Курганской области 14.11.2001, а постановление о привлечении к административной ответственности вынесено 13.12.2001, то есть с пропуском семидневного срока, предусмотренного ст. 257 КоАП РСФСР, дело рассмотрено в отсутствие лица, привлекаемого к ответственности. Однако, как следует из материалов дела, его рассмотрение дважды откладывалось по ходатайству адвоката истца в связи с неявкой предпринимателя К. и рассмотрено только 13.12.2001 в отсутствие последнего. Таким образом, семидневный срок, установленный ст. 257 КоАП РСФСР для рассмотрения дел об административных правонарушениях, предусмотренных ст. 146 КоАП РСФСР, ответчиком не нарушен ввиду того, что этот срок исчисляется не с даты составления протокола, а со дня получения органом (должностным лицом), правомочным рассматривать дело, протокола об административном правонарушении и других материалов дела. Ссылка заявителя на неправильное применение судом ст. 7 федерального закона «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проведении государственного контроля» и неверное толкование ст. 247 КоАП РСФСР судом кассационной инстанции не принимается, так как она основана на неправильном толковании названных норм. С учетом изложенного, нарушение предпринимателем Правил продажи отдельных видов товаров, утвержденных постановлением Правительства РФ от 19.08.1998 № 55, имело место и привлечение истца к административной ответственности по ст. 146 КоАП РФ является правомерным».
При рассмотрении другого дела Федеральный арбитражный суд Уральского округа подтвердил правомерность решения суда первой инстанции и отменил постановление апелляционной инстанции, отметив, что ее вывод о нарушении Госторгинспекцией требований Закона № 134 неправомерен. Суд определил: «Как следует из материалов дела, основанием для принятия постановления о привлечении предпринимателя Б. к ответственности по ст. 26 федерального закона от 02.01.2000 № 29 «О качестве и безопасности пищевых продуктов» в виде взыскания штрафа в сумме 4000 руб. послужили результаты проверки торговой точки истца, в ходе которой было выявлено наличие оборота пищевых продуктов 10 наименований без качественных удостоверений, сопроводительных документов, подтверждающих их происхождение, качество и безопасность, 4 наименований без маркировки, содержащей сведения, предусмотренные законом (этикеток, ярлыков на таре поставщика). При разрешении настоящего спора арбитражным судом первой инстанции было установлено, что в действиях истца имеется состав правонарушения, предусмотренный п. 2 части 1 ст. 26 закона «О качестве и безопасности пищевых продуктов» (с 01.07.2002 ответственность за указанное правонарушение предусмотрена ст. 14.4 Кодекса РФ об административных правонарушениях). Данное обстоятельство подтверждается материалами дела и истцом в соответствии со ст. 53 АПК РФ не опровергнуто. Отменяя решение суда и удовлетворяя исковые требования, арбитражный суд апелляционной инстанции исходил из того, что при вынесении оспариваемого постановления Центром государственного санитарно-эпидемиологического надзора в г. Губахе не соблюдены требования федерального закона РФ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проведении государственного контроля (надзора)», что повлекло за собой нарушение прав и законных интересов предпринимателя Б. Несоблюдение ответчиком требований закона выразилось, по мнению суда, в том, что проверка осуществлялась в рамках жалобы физического лица на некачественность конкретного пищевого продукта, в то время как фактически контрольные мероприятия проведены в отношении иных продовольственных товаров. Однако судом апелляционной инстанции не учтено, что в силу ст. 7 данного Закона внеплановые контрольные мероприятия проводятся органами государственного контроля не только по продукции, в отношении которой поступило заявление гражданина, но и по однородным товарам в случае, если деятельность юридического лица (предпринимателя) влечет возникновение угрозы здоровью и жизни граждан. Учитывая, что реализация предпринимателем Б. продуктов питания без соблюдения требований санитарного законодательства влечет названные последствия, привлечение ее к указанной административной ответственности является правомерным. Оснований для удовлетворения исковых требований не имеется».
Неудачной оказалась апелляция к Закону № 134 и для другого предпринимателя: арбитражный суд Пензенской области отказал П. в иске к Комитету природных ресурсов Пензенской области о признании недействительным постановления о взыскании штрафа за нарушение природоохранного законодательства: «Ссылка истицы на нарушение закона Российской Федерации «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проведении государственного контроля (надзора)» не может быть принята во внимание, поскольку согласно ст. 2 данного Закона он не применяется к мероприятиям по контролю, при проведении которых не требуется взаимодействие органов государственного контроля с юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями и на них не возлагаются обязанности по представлению информации и исполнению требований органов государственного контроля. В данном случае никаких взаимодействий между контролирующим органом и предпринимателем не требовалось, как и представление информации, был установлен сам факт нарушения законодательства, что и было установлено в ходе проверки по данному делу». Постановлением апелляционной инстанции арбитражного суда Пензенской области решение арбитражного суда первой инстанции было оставлено в силе, апелляционная жалоба истицы – без удовлетворения. 6 мая 2002 г.
Федеральный арбитражный суд Восточно-Сибирского округа рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу предпринимателя Я. на решение арбитражного суда Иркутской области. В постановлении кассационной инстанции суд отмечает: «Предприниматель Я. обратилась в арбитражный суд Иркутской области с иском к Иркутскому территориальному управлению Госторгинспекции по торговле, качеству товаров и защите прав потребителей департамента Госторгинспекции Минэкономразвития Российской Федерации о признании недействительным постановления по делу об административном правонарушении. Решением суда первой инстанции в иске о признании недействительным постановления Госторгинспекции отказано. В апелляционной инстанции дело не рассматривалось. В кассационной жалобе предприниматель Я. ставит вопрос о проверке законности судебного акта по мотивам неправильного применения статей 11, 15 федерального закона от 8 августа 2001 года № 134-ФЗ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проведении государственного контроля (надзора)», статьи 53 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации». Признавая доказанность факта правонарушения и обоснованность привлечения истицы к административной ответственности в виде штрафа в сумме 5000 рублей на основании статей 146, 146 КоАП РСФСР, статьи 26 части 1 пункта 2 закона Российской Федерации от 02.01.2000 № 29-ФЗ «О качестве и безопасности пищевых продуктов», ФАС Восточно-Сибирского округа дает оценку и ее возражениям о несоблюдении требований Закона № 134: «...Заявитель ссылается на то, что в распоряжении № 464 о проведении Госторгинспекцией проверки отсутствовала подпись руководителя ответчика и сведения о целях и задачах проверки. В связи с этим обстоятельством предприниматель Я. считает, что были нарушены статьи 7, 15 Федерального закона № 134. Между тем, как видно из распоряжения о проверке, графа «цели, задачи и предмет мероприятия по контролю» была заполнена следующим образом: «Проверка производится в соответствии с Положением ”О Госторгинспекции”, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 27.05.1993 № 501 по плану департамента». Более конкретные требования к заполнению этого раздела распоряжения законодательно не урегулированы. Правомочность проверки впоследствии подтверждена постановлением по делу об административном правонарушении, из которого следует, что исполняющая обязанности руководителя Госторгинспекции Н.К. Астраханцева рассмотрела материалы об административном правонарушении со стороны Я. Доводы заявителя о недоказанности неприменения контрольно-кассовой машины не основаны на протоколе об административном правонарушении и акте проверки, из которых следует, что лица, участвовавшие в проверке со стороны предпринимателя, не опровергали факт неиспользования контрольно-кассовой машины. С учетом изложенного, кассационная жалоба удовлетворению не подлежит».
В этом регионе, пожалуй, самый разнообразный спектр ответчиков по спорам с применением Закона № 134.
Так, в постановлении кассационной инстанции от 12 сентября 2002 г. Федеральный арбитражный суд анализирует спор предпринимательницы с Госветнадзором и милицией. В кассационной жалобе индивидуальный предприниматель О. потребовала проверку законности судебного акта по основаниям неприменения судом норм материального права, подлежащих применению, статей 7, 8 федерального закона «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проведении государственного контроля (надзора)», статей 38, 227, 239 КоАП РСФСР, а также неправильного применения норм права – статей 14, 15 Федерального закона «О ветеринарии», статьи 244 КоАП РСФСР. ФАС отмечает: «Как усматривается из материалов дела, правоотношения сторон возникли в связи с изъятием у предпринимателя О. и невозвращением органами милиции шкур крупного рогатого скота, а также привлечением ее органами госветнадзора к административной ответственности за нарушение ветеринарного законодательства. Решение суда по иску предпринимателя О. содержит в мотивировочной части указание на законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд. Вместе с тем в судебном акте не указаны фактические обстоятельства дела, установленные судом, применительно к обжалованным истцом протоколу изъятия и постановлению о привлечении к административной ответственности». Суд кассационной инстанции перечислил конкретные процессуальные нарушения при рассмотрении дела: не дана оценка протоколу изъятия с точки зрения его содержания, оснований изъятия, компетенции органа для определения правовой природы протокола изъятия и возможности его обжалования в арбитражный суд в соответствии со статьей 22 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Постановление о наложении штрафа за нарушение ветеринарного законодательства не устанавливает, как требует закон, какой состав правонарушения в области ветеринарного законодательства был вменен предпринимателю О. Не соответствует установленным по делу фактическим обстоятельствам вывод суда о невозможности вернуть истцу изъятые ответчиком шкуры крупного рогатого скота. Суд первой инстанции мотивировал это тем, что они как непосредственный объект правонарушения временно удерживаются до устранения собственником нарушений санитарно-ветеринарных правил. Между тем вопрос о том, допустил ли истец нарушения названных правил, суд не выяснял. Таким образом, делает вывод суд кассационной инстанции, в силу пункта 3 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с несоответствием выводов суда об отказе в иске фактическим обстоятельствам дела, решение суда подлежит отмене с передачей дела на новое рассмотрение. При новом рассмотрении дела суду следует установить, какое административное правонарушение вменяется предпринимателю О., доказано ли оно в установленном порядке. Суду также необходимо уточнить правовое и фактическое основание иска об обязании ответчиков вернуть изъятый товар в целях определения круга фактических обстоятельств, подлежащих установлению по этому требованию.
К сведению предпринимателей информируем о том, что в рамках работы Консультационного пункта Торгово-промышленная палата Российской Федерации наладила взаимодействие с рядом федеральных министерств и ведомств, осуществляющих функции органов государственного контроля и надзора по вопросам защиты законных прав и интересов предпринимателей от противоправных посягательств, допускаемых отдельными представителями региональных властных, правоохранительных, контролирующих и других органов.
Приглашаем всех заинтересованных лиц направлять свои вопросы и предложения по данной проблематике в адрес Консультационного пункта по вопросам безопасности предпринимательской деятельности: E-mail: esb-hotline@tpprf.ru, факс 928-27-98, тел. 929-01-42.
Материал подготовлен Департаментом экономической безопасности ТПП РФ совместно со специалистами Информационно-консультационного центра «Бизнес-Тезаурус»