В Перми в технологическом центре Digital Port прошел Perm Startup Day для начинающих ИТ-предпринимателей. На одной площадке собрались эксперты, потенциальные инвесторы, успешные ИТ-компании и пермские стартаперы. Конференция была организована Фондом развития интернет-инициатив (ФРИИ) и Венчурным фондом Пермского края. Business Class встретился с директором ФРИИ Дмитрием Калаевым. По его словам, доля пермских ИТ-стартапов составляет на сегодняшний день 2% от общероссийских.

Дмитрий, как Вы оцениваете потенциал российских стартапов, в частности пермских? Какая часть проектов от общего числа становится действительно состоявшейся?

– В Перми есть компании, начинавшие с нуля и вышедшие за последние несколько лет на российский и мировой рынки, например, Realtimeboard и PiratePay. Однако в Перми, как и в любом другом городе России, в том числе и Москве, процент тех, кто хочет заниматься предпринимательством, остается низким.

Малый процент стартаперов в Перми объясняется только низкой мотивацией?

– Проблема заключается в том, что у нас треть населения считает предпринимательство чем-то нехорошим, сравнивая предпринимателя со спекулянтом. И когда каждый третий в твоем окружении видит в предпринимателях антигероев, то не очень хочется заниматься бизнесом. Возникает психологический барьер. Вдобавок СМИ нечасто рассказывают об успешных компаниях и предпринимателях как о тех, на кого стоит равняться. Получается, что с одной стороны – антипредпринимательские настроения, а с другой – недостаточный промоушн.

По оценкам экспертов, до 90% российских стартапов копируется у Запада. Так ли это на самом деле?

– Необходимо смотреть, что копируется, а что живет. Скопировать просто, но нужно учитывать и «смертность» среди этих 90%: в лучшем случае выживает половина. Среди проектов, куда инвестирует ФРИИ, скопировано процентов тридцать.

Копирование моделей нравится и инвесторам, и стартаперам, потому что бизнес-модель уже где-то прошла подтверждение. Новых бизнес-моделей возникает не очень много. Чаще случается, что бизнес-модель из одной сферы просто используется в другой.

Сколько стартаперов появляется в год и сколько из них остается «на плаву»?

– Я скажу конкретно про IT. Ежегодно мы контактируем с 5 тысячами компаний по всей России, которые запускают проекты. Из них реально доходят до этапа «я начинаю продавать» от 500 до 1000. Здесь нужно понимать, что мы смотрим на компании с крупным потенциалом (выход на годовой оборот в 300 млн рублей в течение 3-4 лет). Из этих 500 мы инвестируем в сотню. И уже из них порядка 25% оказываются с рабочей бизнес-моделью, в соответствии с заявленным оборотам.

Таким образом, только один двухсотый стартап проходит путь от идеи до полноценного бизнеса, интересного для инвестиций.

Получается, доля неудачных инвестиций более чем серьезная?

– Весь венчурный бизнес строится на том, что перспективы проекта становятся понятнее только с каждым следующим шагом. Условно, первая инвестиция – 1 миллион, на следующем этапе уже 15 млн, при этом риск, что компания закроется, уже меньше. Интерес инвестиций ранней стадии в том, что при высоком проценте закрытия компании есть и высокий потенциал для получения серьезного дохода. Первые инвесторы Skype получили рентабельность в 1000%. Даже если выстреливает только одна компания, она покрывает все остальные неудачные вложения.

Сколько в среднем нужно инвестировать в стартап?

– Универсальной суммы нет. Мы готовы инвестировать в компанию 100-200 млн рублей, но это скорее наша инвестиционная политика. Суть в том, что у ФРИИ есть 6 млрд, которые мы распределяем по проектам. С одной стороны, мы не можем проинвестировать все компании по 2 млн, это нецелесообразно, и управлять таким портфелем невозможно. С другой стороны, мы не можем инвестировать и по 1 млрд, поскольку это слишком высокие риски. Портфель хочется диверсифицировать, и сумма, которую мы готовы инвестировать, это 100-200 млн на проект. Предполагается, что эта компания сможет дорасти до оборотов в несколько миллиардов.

От чего зависит успех в стартапах?

– Главное – умение реализовать идею. Бывает, что приходит человек с «золотой» идеей, но половина стартаперов не могут выполнить то, что запланировано.

Второй важный фактор – это маленький размер рынка. Допустим, запускается проект, рассчитанный на студентов. Их около 10 млн в стране. Когда мы начинаем продукт выводить на рынок, оказывается, что он нужен только студентам технических специальностей, да еще и юношам, у которых есть телефон компании Apple. И т.д. и т.п. Когда мы начинаем детализировать, оказывается, что рынок для этого продукта «схлопнулся».

И еще бывает, что рынок просто не готов. Продукт нужен, потенциально имеет много клиентов, но сегодня привычка потребления устроена по-другому, и реальные показатели при продажах меняются. Картина через 5-10 лет изменится, но возникает вопрос, а что делать стартапу все это время? Закрыться или вернуться к идее через 5-10 лет, но тогда есть риск, что ее уже кто-то реализует.

Как изменится развитие IT-стартапов в России в условиях импортозамещения?

– Пока я вижу, что становится проще, но тенденция развивается не быстро. Если смотреть на тех клиентов, которые быстро принимают решения, то малый бизнес, физические лица, средний бизнес – у них нет такого паттерна, как импортозамещение, поэтому на ранних стадиях никакого влияния нет. Для крупных компаний ситуация несколько иная.