Автор: Игорь Егоров, экономист, редактор электронного бюллетеня "Деловая мысль", Центр предпринимательства США-Россия

Все мы знаем сказку «Волшебник изумрудного города», написанную в 1900 году Фрэнком Баумом, про девочку Элли, которая случайно попадает в волшебную страну. Только Великий Гудвин может отправить ее обратно. Он живет в Изумрудном городе, жители которого обязаны носить зеленые очки, чтобы верить, что все стены сделаны из изумрудов. Именно на этой вере и держалось его могущество, хотя на самом деле Великий Гудвин был обыкновенным человеком.

Действительно, общественные установления держатся только силой привычки и традиции. Известные ученые Милтон Фридман и Анна Шварц в своей книге «Денежная история Соединенных Штатов 1867-1960» пишут об этом же. Я приведу в собственном переводе относящийся к делу отрывок: «Деньги – это увлекательный предмет для изучения, потому что в них много таинственного и парадоксального. Эта зеленая бумажка с оттиском мало чем отличается, как бумага, от куска такого же размера, оторванного от газеты или журнала, но тем не менее она позволяет вам распоряжаться определенным количеством еды, питья, одежды и других жизненных благ; кусок же газетной бумаги подойдет только для розжига. В чем разница? На зеленой бумажке написано: «Соединенные Штаты Америки выплатят предъявителю по требованию …. долларов», а также утверждение, что она является «законным средством платежа». Но в текущих обстоятельствах обещание размена состоит только в обязательстве обменять одну зеленую бумажку на другую, либо на несколько зеленых бумажек, либо на монеты, которые, будучи переплавлены и проданы на рынке в качестве металла, будут стоить гораздо меньше, чем то количество денег, для погашения которого они предназначены. Качество законного средства платежа означает лишь то, что правительство примет эти зеленые бумажки в оплату причитающихся ему долгов, а также то, что суды будут рассматривать их как средство уплаты долгов, номинированных в долларах. Но почему они должны приниматься и частными лицами в частных сделках по приобретению товаров и услуг? Короткий ответ, но при этом и правильный ответ, – каждый принимает их потому, что он уверен в том, что и другие сделают то же. Зеленые бумажки имеют ценность, потому что все думают, что у них есть ценность, и все думают, что у них есть ценность, потому что об этом говорит их опыт. Наша экономика не могла бы оперировать и в малой доле столь же эффективно без всеобщего и всеми признаваемого средства обмена; в то же время это всеобщее и широко признаваемое средство обмена есть, по существу, общественное соглашение, которое обязано своим существованием всеобщему признанию того, что с одной точки зрения есть фикция». Далее Фридман и Шварц говорят о том, что эта фикция достаточно реальна, так как люди не откажутся от использования бумажных денег до тех пор, пока их использование не будет причинять слишком больших потерь (как, мы можем добавить, например в случаях гиперинфляции в Веймарской Германии в XX веке или в Зимбабве в XXI веке). 

Отсюда напрашивается вывод, что инфляция, которую люди привыкли считать нормальной, облагая сбережения и кассовые остатки инфляционным налогом, может стать важным постоянным источником государственных доходов, если только не давать ей выйти из-под контроля. Как известно, рост государственных доходов был основным условием осуществимости государственной политики в XX веке, вектор которой практически во всех странах мира был направлен в сторону усиления роли государства в экономике. В странах с сильными традициями индивидуализма и экономической самодеятельности влияние государства на экономические процессы принимало косвенные формы (через инструменты денежно-кредитной и фискальной политики). А в странах с патриархальными традициями, живших в XX веке по социалистическим принципам, преобладали прямые рычаги вмешательства государства в экономику (государственная собственность, централизованное планирование и ценообразование, и пр.). Социализм был в этом смысле всего лишь крайней формой монополистического капитализма и идеологического тоталитаризма, в которой государство являлось монополистом на всех рынках, концентрировало в своих руках все ресурсы и навязывало единственно правильную «корпоративную религию». Однако, прямой (командный) способ управления крайне затратен, нередко требует силовых методов, и страдает слабой обратной связью, следовательно – неэффективностью. В силу этого, в масштабах мирового хозяйства, где требуется регулирование экономических отношений стран и международных корпораций между собой, до сих пор преобладали косвенные инструменты регулирования, которые основываются на международных договорах о принципах функционирования денежного обращения и валютных рынков.