Писатель Михаил Веллер сказал в эфире радиостанции «Эхо Москвы»: «Вот, смотрел по телевизору этот экономический форум имени Гайдара. Господа, это родная времен моей цветущей молодости брежневская эпоха, когда одни говорят со сцены и знают, что они врут, и знают, что те, которые сидят в зале, знают, что они врут, и те, которые сидят в зале, знают, что те, которые говорят со сцены, врут».
Конечно, Веллер в запале кое-что преувеличил, но и врали на форуме немало.
Но сначала о том, что неприятная правда тоже звучала. Первый зампред ЦБ Ксения Юдаева назвала ситуацию в стране стагфляцией, и цифры подтверждают ее правоту. Рост ВВП РФ в январе-ноябре 2013 года оценивается в 1,3%, инфляция же за год составила 6,5%, превысив план ЦБ почти на полтора процента. При этом эксперты считают, что инфляция для малообеспеченных слоев составляет вовсе не 6,5, а все 20-25%.
Последнее обстоятельство явно повлияло на падение потребительского спроса. Ведь самый лучший способ борьбы с инфляцией в экономическом пространстве отдельно взятой семьи — просто перестать потреблять, во всяком случае, в прежних объемах. И вот уже данные Института статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ свидетельствуют: к концу года в структуре потребительских расходов домашних хозяйств значительно снизилась доля продовольственных товаров.
Между прочим, в сетевых магазинах все это ясно без каких бы то ни было социологических исследований: товары под девизом «шок-цена», «красная цена», «желтый ценник», «три по цене двух», «два по цене одного», наконец, просто «акция» составляют уже вполне весомый процент в торговых залах.
Но покупатели и по этим ценам берут товары неохотно. Даже такой обычно выгодный коммерческий проект, как Новый год, себя не оправдал.
В этой ситуации премьер Дмитрий Медведев заговорил о том, что правительство все последние годы действовало правильно» «Хочу отметить, что эти наши сегодняшние проблемы не являются результатом ошибок прошлого. Во всяком случае, их было не так много. Напротив, это, скорее, следствие успешной реализации экономической политики последних 10-12 лет, которая позволила стране совершить резкий рывок вперед.
Наблюдаемое сейчас торможение российской экономики обусловлено прежде всего внутренними проблемами нашего развития, теми структурными и институциональными ограничениями, которые не дают нам выйти на принципиально новый уровень развития. С одной стороны, страна уже достигла высокого уровня благосостояния, а с другой - мы постепенно приближаемся к ограничениям по цене рабочей силы - она уже достаточно высока - и институтов, которые еще недостаточно хороши».
Увы, но вполне резонные вопросы: почему наши институты недостаточно хорошо, а главное – что делается для их улучшения, премьеру заданы не были. И он продолжил: «Для того, чтобы справиться с новыми вызовами, необходимо серьезно обновить большинство сложившихся институтов и процедур, формальных, а зачастую и неформальных правил, в рамках которых существуют и работают государство, бизнес, социальные структуры и граждане нашей страны».
В этой сентенции хотелось бы особо выделить слова о «формальных, а зачастую и неформальных правилах, в рамках которых существуют и работают государство, бизнес, социальные структуры и граждане нашей страны». Какие конкретно неформальные правила имеет в виду премьер? Те же, что и большинство граждан? Если да, то как он собирается их обновлять? Впрочем, зачем обновлять и улучшать – сам Медведев утверждает: «Если бы мне кто-нибудь сказал о тех условиях для ведения бизнеса, которые будут сегодня, году в 1995-м, я бы просто никогда в это не поверил. Я бы посчитал, что это почти стерильные условия».
Автор этих строк не раз и не два слышал от людей занимавшихся предпринимательством не самые лестные отзывы о середине 90-х, но все они, как правило, заканчивались констатацией печального факта: зато тогда столько было разрешено из того, что сейчас запрещено.
Истинная ситуация с предпринимательством в России, судя по высказываниям, прозвучавшим на Гайдаровским форуме, не видна только правительственным чиновникам. Даже директор департамента глобальных индикаторов и аналитики ВБ Аугусто Лопес-Кларос, уж на что человек посторонний, отметил, что вести бизнес в России далеко не так безопасно, как кажется властям. Усилия по изменению бизнес климата должны быть, по его мнению, всеобъемлющими.
Кроме того, уверен Лопес-Кларос, в России необходимо снижать общую нагрузку на бизнес. По оценкам Всемирного банка, совокупная налоговая нагрузка на бизнес в России достигает 50,7%. У правительства РФ другие взгляды на этот вопрос. В бюджетной стратегии до 2030 года налоговая нагрузка на экономику страны в последние несколько лет оценивается в диапазоне 33–35%. А потому, как заявил Дмитрий Медведев, не нужно без особой нужды трогать нашу налоговую систему.
Впрочем, о том, что не надо трогать и что не надо развивать, звучали и более знаменательные предложения.
Директор НИЦ «Курчатовский институт» Михаил Ковальчук заявил, например, что считает создание инновационной экономики за пределами сырьевых отраслей не только невозможным, но и ненужным стране: «В отличие от любой развитой страны, которая не имеет ресурсов и идет по пути инновационной экономики, мы никогда не будем иметь такого типа экономику. Она нам просто не нужна, поскольку мы очень богаты».
Непонятно лишь одно: если мы такие богатые, почему министр экономического развития Алексей Улюкаев на том же форуме объясняет, что «ничего веселого или просто приятного с российской экономикой не случится еще долго»?
Почему Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) озвучивает здесь же рекомендации по созданию в России «прозрачного, понятного и предсказуемого» делового климата, состоящие из пяти пунктов?
Список возглавляет борьба с коррупцией, включающая продолжение в стране антикоррупционной кампании и создание механизмов прозрачности и подотчетности в государственном секторе.
Далее следует укрепление независимости российской судебной власти, включающее недопущение любых проявлений политического вмешательства в судебные дела. На третьем месте - снижение административных барьеров. Предлагается, в частности, расширить сферу применения оценок регулирующего воздействия (ОРВ - методика направлена на отсеивание непродуманных решений еще на этапе принятия документа). Не слишком вникающая в российские реалии ОЭСР считает даже, что процедуру ОРВ надо применять ко всем законопроектам, рассматриваемым Государственной думой.
Кроме того, ОЭСР предлагает России воздерживаться от введения барьеров для входа на внутренний рынок, полагая, что это усилит эффект от присоединения к Всемирной торговой организации (ВТО). Одновременно рекомендуется сократить список стратегических отраслей, в которых иностранные инвестиции требуют предварительного согласования.
Скажем прямо, в свете четырех предыдущих положений последнее пятое выглядит милой шуткой: речь идет о борьбе с дорожными пробками.
Видимо, для того, чтобы подсластить преподнесенные пилюли, генеральный секретарь ОЭСР Анхель Гурриа уверил собравшихся: «Ваш кризис — лучший кризис». Кто бы сомневался: как говорили еще в советские времена, наш паралич - самый прогрессивный в мире.
Нет, конечно же, Михаил Веллер несправедлив: на форуме звучали и вполне честные выступления. Беда в том, что эти выступления, будучи исключительно профессиональными и аргументированными, принадлежали в основном экспертам, к мнению которых у нас прислушиваться не очень привыкли. А вот речи, о которых едко говорил Веллер, произносились зачастую лицами, принимающими решения, в том числе и важнейшие для страны.
V Гайдаровский форум продемонстрировал это лишний раз. Что дальше?