О проекте разработки комплекса мер по стимулированию диверсификации экономики, подготавливаемой по заказу Минэкономразвития России, над которым уже с прошлого года работает НИСИПП, мы уже однажды рассказывали. Сейчас, по прошествии года со дня начала работы мы вновь обратились к руководителю проекта Евгению Литваку с просьбой рассказать подробнее о нынешнем этапе работы, о ситуации в отечественной экономике, высвеченной проведенными в процессе работы исследованиями.
- Итак, проект диверсификации экономики, как я понял, вступает в завершающую фазу. Я посмотрел ваши материалы, а там – сразу все традиционные вопросы российской интеллигенции: «Кто виноват?», «Что делать?», «С чего начать?».
Более того, когда сейчас читаешь наши газеты или серьезные интернет-издания, выступающие там эксперты просто голосят: «Какая диверсификация, кто даст вам снять экономику с нефтегазовой иглы? Или вы не видите, сколько людей счастливо живет именно потому, что нет никакой модернизации и диверсификации, а есть «Газпром», «Роснефть» и еще несколько крупных нефтяных компаний?».
И вы хотите разрушить счастье этих людей?
- Нет, такая задача не стоит. Более того, никто не говорит, что, проведя диверсификацию экономики, мы оставим без куска хлеба тех, кто зарабатывает на экспорте нефти и газа или сырья нижних пределов. Они будут продолжать зарабатывать свои деньги.
Мы вообще не отрицаем экспорт сырья и деятельность крупных компаний. Мы говорим о том, что надо аналогичным образом создавать условия и для развития в стране массы других производств и видов деятельности. Как инновационных, так и самых обычных видов производств для малого и среднего бизнеса.
Увы, в последние годы как раз этого и не происходит. Наоборот, ситуация в последние лет пять такова, что возможностей для ведения бизнеса на внутреннем рынке становятся все меньше и меньше. При этом каких-либо изменений на уровне федеральном, направленных на улучшение ситуации, что прослеживалось в начале 2000-х годов, нет. Практически в этом направлении перестало делаться что-нибудь серьезное и значимое.
Поэтому мы, конечно же, не ставим задачу отобрать у кого-то денег и передать их в другие руки и не готовим таких предложений. Стоит задача создать условия для развития несырьевого сектора экономики, а также сделать, чтобы ресурсы и, по возможности, дополнительные ресурсы, расходовались более эффективно в целях диверсификации.
- Но ведь люди, говорящие о том, что процессу диверсификации и модернизации будут препятствовать, не имеют в виду, что этим будут заниматься руководители нефтяных, газовых и прочих сырьевых компаний. Они имеют в виду чиновников, причем отнюдь не высшего звена, которым весь бизнес, за исключением крупного, практически отдан на откуп. И, если вы хотите реально диверсифицировать экономику, вам придется у этих чиновников много чего отобрать. В первую очередь речь пойдет о так называемой административной ренте.
- Я сформулировал бы это по-другому. В первую очередь не много чего отобрать, а много чего «попросить» их сделать. Того полезного, что, на самом деле, входит в их первостепенные обязанности.
- Попросить сделать – это еще ладно, а вот запретить делать то, что мешает нормальной работе бизнеса…
- Разумеется, речь пойдет и о том, что целый ряд вещей делать нельзя.
- Вот простой пример: закрыли все букмекерские конторы, поскольку ФНС внесло некие изменения в свои документы, и у них стали недействительными лицензии. И хотя букмекерские конторы – это не самый важный вид бизнеса, но ведь и с более значимыми для страны предпринимательскими структурами регулярно, пусть не на федеральном, а на более низких уровнях, происходит нечто подобное.
- К сожалению, такие моменты имеют место сплошь и рядом. Например, мы много говорим об упрощении налоговой системы для бизнеса, но при этом налоговое бремя для бизнеса постепенно становится все невыносимее и невыносимее. Постоянно вносимы в Налоговый кодекс изменения, ухудшающие положение бизнеса, вроде и компенсируются на бумаге параллельно вводимыми льготами, но при этом воспользоваться этими льготами никто не может: в других статьях того же Налогового кодекса написано, что для получения этих льгот нужно собрать такую кучу справок, что интерес к льготе тут же пропадает.
Это ведь нужно посадить двух – трех сотрудников, которые будут получать зарплату и заниматься только этими бумагами. И получается, что придумывается уже не льгота, а механизм по недопущению ее получения.
- Между прочим, не так давно представитель «Деловой России» (а это объединение среднего бизнеса, близкое к партии власти) заявил, что в средних предприятиях такими бумагами занимается не два – три, а от тридцати до семидесяти человек. Они занимаются перепиской с налоговиками, с разнообразными контролирующими органами, составляют отчеты и так далее. И все это, разумеется, за счет фирмы.
- Я говорил про двух-трех человек, которых придется посадить к тем самым семидесяти, чтобы обслуживать ту или иную льготу.
- Но это ведь уже запредельные расходы.
- Эксперты утверждают, что налоговое бремя как таковое у нас в России на уровне развитых стран. Но вот налоговое администрирование на уровне развивающихся стран. Оно у нас не либеральное, не льготное. И получается перекос: у нас повышенный уровень налоговой нагрузки, как в развитых странах, что делает Россию не очень-то конкурентоспособной, по сравнению с развивающимися странами. При этом мы зарегулировали систему так, как будто только-только вступили на путь развития.
Это означает, что мы дважды бьем по одним и тем же людям, по одним и тем же предприятиям.
- Продолжаю цитировать представителя «Деловой России»: при нашей налоговой системе инвестировать в российские предприятия невыгодно.
- Я бы сказал, что инвестировать невыгодно не только из-за нашей налоговой системы, но и из-за многих других особенностей нашего предпринимательского климата. Например, из-за нашей системы осуществления инвестиций в строительство.
- Почему именно строительство?
- Просто, на мой взгляд, в этой сфере сейчас самая показательная ситуация с точки зрения непривлекательности страны для инвестиций. Для того, чтобы получить земельный участок и реализовать инвестпроект, нужно закладываться на безумные сроки – несколько лет каждодневной работы, согласование чуть ли не со ста инстанциями (вернее, с двумя десятками одних и тех же инстанций, но по нескольку раз) и непрогнозируемые затраты. Более того, нельзя спрогнозировать инвестиции и по результату, поскольку в любой момент могут быть внесены изменения в регулирующую документацию, после чего на проекте можно поставить крест. Земельным участком может заинтересоваться другой инвестор, и этот участок будет предоставлен ему. Надо иметь очень серьезные связи в администрациях: районных, муниципальных, региональных, да и в федеральных органах. И любое изменение в этих администрациях ставит большой вопрос на перспективах вашего проекта.
Какие уж тут инвестиции, когда реализация проекта зависит не от того, как он проработан, не от предпринимательского таланта, а от желания конкретных людей на конкретных местах.
- Но что же тогда делать?
- Работать надо.
- Давайте скажем так: вы сейчас разрабатываете реформу отношений государства и бизнеса. На самом деле, - реформу экономики.
- Я не называл бы это громким словом «реформа отношений». Я думаю, что разработан будет все-таки узкий комплекс конкретных мер, которые должны последовательно реализовываться.
Конечно, без инициативы со стороны власти и ее согласования с бизнесом реализовывать все это будет не нужно. Как мы видим на примере букмекерских контор, если власть не хочет диалога с бизнесом, она будет делать то, что ей выгодно. Или то, что ей проще делать. Может быть, что-то и не очень выгодно лично власти, но есть такой эффект: чем меньше работы, тем лучше. Зачем утруждать себя какими-то сложными реформами, когда все идет по накатанной дороге? Спущенный план выполняется, все просто и спокойно. А тут предлагается работать, реализовывать какие-то достаточно серьезные задачи, менять систему работы с бизнесом, ставить конкретные цели и задачи, отвечать за их достижение и выполнение.
Так, например, хотелось бы, чтобы Центробанк перешел от ориентации на недопущение повышенной инфляции к контролю валютного курса. И тогда, как собирались это сделать, прошла бы девальвация рубля, поскольку иначе производство на внутреннем рынке становится неконкурентоспособным по равнению с тем импортом, который идет в страну из-за рубежа.
- Да, но с осени мы в итоге девальвировали рубль где-то на 5-6 рублей. Это - 20%. А где эффект?
- Если посмотреть на период с 2002-го по 2008 год, то рубль укрепился не на эти 20%, а гораздо больше. А с учетом того, что наша производительность труда пониже, чем в развитых странах мира, то курс доллара, по примерным расчетам, должен быть где-то в районе 40 - 45-ти рублей за доллар. Тогда наши товары смогут держать паритет с импортом. И будет выгодно начинать производить здесь, а сейчас выгоднее импортировать.
- А зарплату тогда в чем рассчитывать?
- А вот вопрос зарплаты напрямую связан с производительностью труда. Если она у нас составляет 20% от уровня США (это притом, что производительность труда у нас растет неплохими темпами), надо либо ее повышать, либо признаться, что мы должны получать зарплаты в пять раз меньшие, чем американцы.
Да, производительность труда у нас выше, чем в Китае, выше, чем в Бразилии. Но если сравнивать с развитыми странами, то это от 50 до 20% от их уровня. У нас, увы, есть отставание как в технологическом развитии, так и в уровне управления, в том числе в технологиях управления. И в уровне подготовки кадров. В последнее время многие предприятия просто кричат о том, что им не хватает квалифицированных кадров. Речь идет, прежде всего, о промышленной сфере.
- Но сейчас кризис, кадры ходят по улицам. Берите и учите. Но никто ведь учить не хочет, все хотят готовых специалистов.
- Скажем честно: не каждый предприниматель способен научить. Что касается обучения и получения готового, то любой предприниматель хочет получить что-то дешевле, но хорошего качества. Вот если он уверен, что такого специалиста на рынке нет, он будет вкладываться в обучение.
Но, на мой взгляд, уровень знаний и умений, который дают наши средние специальные заведения, да и многие вузы, не совсем соответствует требованиям и современного производства, и современного управления. И в этом тоже большая проблема.
Окончание следует.
Беседовал Владимир Володин