Страшно подумать, но с того времени, когда впервые зазвучали песни Александра Городницкого, прошло чуть ли не полвека. И все это время неисправимый романтик учил нас, что

...Душен домашний покой,
Пока паруса Крузенштерна
Шумят над моей головой...

Он рассказывал, что

Над Канадой небо сине,
Меж берез дожди косые.
Хоть похоже на Россию,
Только все же не Россия.

А мы слушали и верили, что идти стоит "за синим углем - не за длинным рублем", что "где-то есть вдали Наветренный пролив и остров Гваделупа", что "перелетные ангелы летят на север", туда, где "навек твою башку седую осенит избавление лебединым крылом". Он говорил, вернее, пел так, что ему, в отличие от многих других, верили. Потому что пел он сначала для тех, кто полной грудью вдыхал свежий ветер хрущевской "оттепели", а потом для тех, кто задыхался в ароматах "развитого социализма", но не продался и не скурвился, а потому, слушая Городницкого, "нутром чуял": этот не врет. Но вот миновали "времена исторического материализма". Так и не построив светлое коммунистическое будущее, наша страна оказалась в конкретном капиталистическом настоящем. И в маленькой комнатке института океанологии мы беседуем с Александром Городницким, академиком Российской академии наук, поэтом и бардом, о том, как же мы теперь живем.

- Александр Моисеевич, что по-вашему происходит сейчас с нашей интеллигенцией, с культурой? И, разумеется, с авторской песней, одним из классиков которой вы являетесь?
-С нашей интеллигенцией творятся не очень приятные вещи - ее через различные фонды, через систему достаточно престижных премий ангажировали различные группы олигархов. И она к тому или иному из них, не всегда бескорыстно, прислоняется.
Я прекрасно понимаю театральных режиссеров: им необходимы деньги, чтобы сохранить свой коллектив. Поэтому они прислонялись к "Отечеству", когда Лужков в силе, а потом - к нынешним фаворитам (как говаривали раньше, "отклоняются вместе с линией"). Кинорежиссеры не могут без денег снимать фильмы. Писатели более свободны в этом отношении, но и здесь сейчас - грустная картина. Тем более мне импонирует позиция людей, которые не озабочены тем, чтобы, вовремя сориентировавшись в сложной конъюнктуре политического расклада, что-либо получить.
Слава богу, авторская песня от этого свободна. Правда, не потому, что она такая неподкупная, хотя это тоже есть. Она сегодня переживает кризис и как заметное явление литературы, каким я ее считаю, во многом сошла на нет. После ухода авторов первого поколения, прежде всего Булата Окуджавы, авторская песня сдала позиции, позволявшие ей считаться явлением литературного ряда.
В свое время все было литературой: Юлий Ким, Новелла Матвеева, Вероника Долина. Теперь многое стало эстрадой. Раньше были "поющие поэты", сейчас - развлекательное искусство, с талантливыми исполнителями, талантливыми авторами текстов, но это тексты, которые не имеют самостоятельного литературного значения. Проблематика из авторской песни ушла вообще - она стала предметом для развлечения. Обличительные песни Галича, лирические и философские размышления Окуджавы, едкий театр Юлия Кима или Владимира Высоцкого, создававшие остроту этого жанра, по существу сегодня исчезли. И это очень грустно.
-Не слишком ли суровый приговор после десятилетий полузапретной жизни, прятания по лесам, редких полуподпольных концертов и короткого "официального" расцвета?
-В том-то вся и штука, что больше нечего прятать по лесам. Да и в России сегодня, как писал Давид Самойлов: "Что хочешь твори, что хочешь говори". Хотя, по некоторым признакам, так будет не всегда. Целый ряд как очень, так и менее известных фактов говорит о том, что началось наступление на средства массовой информации. У меня даже возникает крамольный вопрос: "У нас в воздухе что - немножко попахивает военной хунтой?" Пока я не готов дать прямой ответ. Но, если наши опасения окажутся правдой, возникнет ситуация, ужасная для страны и благотворная для развития неподцензурной авторской песни. Она ведь расцветала всегда, когда на нее давили.
-Неужели, чтобы авторская песня опять стала литературой, необходимы цензура и прочие прелести тоталитаризма? Может быть, поколение, которому не довелось узнать, что "Эрика" берет четыре копии", обойдется без этого?
-Авторская песня расцветала, когда была заведомо неподцензурным видом искусства в мире жесткого подавления свободы слова. Почему вообще вдруг люди стали петь под гитару? Были книги и журналы, радио, телевидение. Но все было обрублено: цензура партии, Главлита и КГБ. И если, не дай бог, начнется откат в прошлое, вновь возникнет такая же песня. Так огонь раздувается ветром.
Хотя я считаю, что явление литературы, искусства не должно быть политизировано. Я не считаю Окуджаву диссидентским, политизированным поэтом. Просто он жил и дышал, как свободный человек, а именно это и было запрещено. Я не говорю о творчестве Галича, политических песнях Кима и Высоцкого. Но обратите внимание: ушла эпоха, и кто сейчас помнит "товарища Парамонову" или блестящие песни Кима "А что у нас по линии марксизма" и "Письмо съезду писателей". Они стремительно устаревают, поскольку устаревают приметы времени, меняется политическая ситуация. Остается то, что отражает вечные темы: жизнь, смерть, любовь.
Поэтому Окуджава оказался долговечнее всех. Вот Галича, к сожалению, во многом забыли. А наиболее поющийся бард - Юрий Визбор. И его популярность увеличивается, легенда растет, песни поются. Он наиболее доступен: любовь, экзотика, романтика и так далее, и так далее. То, что всегда будет востребовано, особенно молодежью.
Здесь приходится сделать небольшое отступление. Самый поющийся сейчас бард, пожалуй, - сам Александр Городницкий. А то, что он сказал о Юрии Визборе, безусловно, во многом подходит и к его творчеству.
-Сейчас я не вижу новой волны авторской песни как литературы - налицо кризис жанра. В нашей литературе, где пришло новое поколение писателей и поэтов, иное положение. Я знаю многих, кому не нравится творчество Дмитрия Александровича Пригова, но, как его ни ругай, постмодернизм стал явлением литературы. А вслед за ним идут как бы следующие ряды, следующие отряды. Так полагается в любой нормальной литературе. В авторской песне этого не произошло. Наиболее талантливые авторы оказываются между эстрадой и авторской песней, а то и просто уходят в эстраду. Ушел в свое время из авторской песни талантливый человек и обаятельный исполнитель Александр Розенбаум. Движется к эстраде Олег Митяев.
Песня приближается к обывателю, становится мельче по темам, по своему душевному настрою. А у нас идет уже вторая чеченская война, правая - неправая, я не знаю: как ни повернуть - все плохо. У нас масса проблем внутри страны, и есть, о чем задуматься всерьез.
- Но вы сами уже отходите от авторской песни. Ваши новые стихи можно причитать, услышать ваши новые песни, по-моему, - уже невозможно. - Пока я жив, я пытаюсь что-то писать. С песней, правда, действительно, сложнее: с возрастом мне стало труднее писать песни, чем стихи. Я помню, как лет семь назад Булат Шалвович пожаловался мне в Переделкино: стихи вот пишутся, а песни - нет. Я сначала ответил: какая разница, а потом говорю: "Знаешь, Булат, наш с тобой разговор напоминает старый анекдот про двух импотентов. Один говорит: я восемь лет импотент, а другой: а я только второй год". Это шутка, но, тем не менее, так все и происходит. И теперь я пишу песни очень редко, думаю, что в силу возраста.
- Сейчас не представляет особого труда купить диски, кассеты и даже книги бардов. Может быть, это сыграет свою роль, и в авторскую песню придет все же новое поколение (а, может быть, оно уже есть, только мы его не замечаем).
- Это очень хорошо, что выходят книги и кассеты. По этому поводу я хотел бы сказать несколько добрых слов об издательстве "Вагант", которое делает очень хорошее дело. Они создали популярную дешевую серию авторской песни, доступную для не много зарабатывающего бюджетника и даже для студента. По существу они создали библиотеку авторской песни и произведений наших актеров. Я считаю это очень полезным делом и как могу поддерживаю это издательство, живущее энтузиазмом двух человек - супругов Тани и Сергея Зайцевых. Это очень славные ребята, очень бы хотелось пожелать им удачи.
Очень серьезный журнал об авторской песни выпускает еще одна супружеская пара - Ирина и Михаил Столяр. У них там серьезный уровень разговора. Они выпустили, например, книжечку Новеллы Матвеевой, сделав очень благородное дело. На базе нефтяной академии они проводят интереснейший конкурс, где участвуют студенты литературного института (я вхожу в жюри этого конкурса). Я вижу в этом попытку вернуть авторской песне литературное направление. Там интересные мастерские с обсуждением, стихи на высоком уровне.
А Женя Вдовин со своими "Московскими окнами". Их, конечно, несколько прижали: подорожали носители, еще что-то. Но в принципе заочный конкурс по кассетам, который мы проводим раз в году, по-моему, тоже очень интересен. К тому же он занимается благотворительностью, выпуская кассеты молодых и малоизвестных авторов. Это прекрасно. И еще проект "Песни нашего века", который вернул интерес к авторской песни. Идешь по подземному переходу, а там вместо "Мумми - троллей" звучит "Ваше благородие, госпожа удача" - это приятно. И все концерты проходят с огромным успехом, и приходит молодежь.
- "Вагант", "Московские окна", другие издания, работающие с авторской песней, конечно, делают большое для нее дело. Но сами барды, публикующиеся у Столяров, Зайцевых или Вдовина, что они получают, кроме морального удовлетворения? Имеют ли возможность издатели платить им достойные гонорары?
- "Вагант" платит гонорары, правда, не очень большие, но они сами не богаты. Они выпускают книги тысячным тиражом, когда первый тираж расходится, они выпускают вторую тысячу. Так что платить большие суммы им просто не с чего.
"Московские окна" - другое дело. У них бизнес посерьезнее. У меня с ними контракт, и каждый год они платят за выпущенные кассеты, платят очень прилично.
Публикации, в ряде других мест, сами понимаете, почти бесплатные, но они приносят известность. И тогда барды могут выступать с известными программами. Лучший пример - "Песни нашего века". Эта программа объехала всю страну, выступали ребята, конечно, за деньги. И это, я считаю, - очень достойный способ зарабатывать на жизнь.
- Это прекрасно, что в наше нелегкое время авторской песней можно заработать на жизнь. Но как-то, лет 10 - 12 назад, мы вот также с вами беседовали, и речь шла о громадном интересе к авторской песне, о еженедельных подмосковных слетах с ранней весны до поздней осени, о некоем энтузиазме. Как по-вашему, он еще остался?
- Остался Грушинский фестиваль, на который регулярно ездит тысяч двести человек со всей страны и из-за ближайших рубежей. Сейчас проходят концерты так называемого "зимнего Грушинского фестиваля". Они идут в Москве, в достаточно больших залах и собирают много народа, хотя концерты, разумеется, платные.
И, конечно, нельзя не сказать об огромной активности любителей авторской песни в русской диаспоре. Там она продолжает существовать как форма общения и стремление не утерять родной язык. Фестивали авторской песни сейчас проводятся не только в России, но и в Германии, и в Израиле. Есть интересные авторы в Канаде и США. В Арканзасе есть такой бард Марк Мирман, Человек живет, казалось бы, в полном отрыве от родины, от русского языка, а пишет очень интересные песни.
А в самой России есть целый пласт авторской песни, существующий как бы отдельно, - песни наших солдат, воевавших и воюющих в "горячих точках". У меня есть знакомый - полковник Александр Чекунов, воевавший в Чечне. У него нашивок за ранения больше, чем наград, хотя и этого много. Он пишет песни, и среди них - песня с характерной строчкой: "Родина, не предавай меня!". Есть целые сборники "афганских" и "чеченских" песен. Я не хочу судить их с точки зрения литературы, но то, что поют сегодня наши воюющие солдаты, - важный социальный пласт авторской песни. Кто знает, что оттуда выйдет.
- Тут же возникает и новый поворот темы, о которой вы уже говорили: авторская песня и политика.
- Авторская песня как искусство, как литература, с моей точки зрения должна быть вне политики. Когда-то Илья Эренбург (сложный и неоднозначный человек) сказал: "Для меня человечество делится только на две части - антифашистов и антисемитов". Единственная позиция, которая должна быть у авторской песни - общечеловеческая, последовательно антифашистская. В свое время с песни "Хорст Вессель" и других лихо написанных фашистских маршей началось распространение фашизма в Германии. В гениальном фильме "Кабаре" это хорошо показано. "Песня и стих - это бомба и знамя, голос певца поднимает класс", - справедливо писал выдающийся поэт социализма. Песня - вещь опасная, а иногда и страшная, если ею пользуются нелюди. И об этом нельзя забывать.